К моему удивлению, на сообществе, посвященном книгам, получился грустный казус. В соответствующем треде никто не припомнил ни одной литературоведческой книги. Лотман, Тынянов, Андроников - ау, вы были на этом свете?
Что ж - раз не вспомнилось, будем напоминать. И информировать. Каждую неделю я буду публиковать в соо с дублированием на моем дневе пост о каком-нибудь авторе-литературоведе - или о конкретной книге соответствующей тематики. В конце концов, для кого-то же эти книги были написаны - так почему их так мало знают и так привычно забывают? Непорядок. Будем исправлять положение вещей. Еженедельно.
Сегодня я хочу поговорить о книге А. Синявского "В тени Гоголя". Да - тот самый Андрей Донатович Синявский. Ученый, писатель, публицист, диссидент - и при этом в разы куда более советский человек, чем большая часть тех, кто его сперва посадил, а потом выпнул за рубеж. Но не о Синявском, собственно, сейчас речь - а о его книге.
Вам доводилось читать литературоведческие труды, способные тронуть вас до глубины души, до слез? Нет? Точно - нет? Тогда мне повезло больше. Над Гоголем Синявского я плакала. Боже мой, сколько боли и света, сколько четкости разума - и сердца, полного огромной, немыслимой любви! Поклясться готова - никакой Ромео не любил свою Джульетту с такой страстью, нежностью, болью и душевной силой, с какими Андрей Синявский любит творчество Гоголя! Ни один Ромео так не задыхался от невероятного счастья знать, что на свете есть Джульетта, как Синявский - от невероятного счастья знать, что на свете есть книги Гоголя.
Говорят, есть особенные дети, которые родятся только от большой любви. Верю. Но есть и книги, которые родятся только от большой любви. Иначе они не родились бы такими.
Прикоснемся же к этой любви.
Есть критики, считающие, что Синявский - гений. Хммм... не знаю, но вполне возможно - ибо парадоксов друг. Однозначно. Свойство мышления? Характера? Опять же - не знаю. Но Синявскому оно имманентно. Даже построение книги пардоксально для подобного исследования - ибо написана она задом наперед. От конца к началу. Upside down. В буквальном смысле слова. Она начинается с похорон Гоголя. А потом Синявский обращает время вспять - и вместе с ним мы скользим в прошлое, дальше, глубже, к истокам, к вечному "почему". И такой необычный ракурс дает очень многое. Михаил Анчаров упоминал художника, который советовал рассматривать перевернутую картину - потому что в таком виде сразу выявляется, если она есть, ее цветовая дисгармония, да и многие другие интересные вещи. Синявский перевернул картину - и мы с удивлением видим, сколько всего непривычного выявляется. Такого, о чем мы и не думали. И нам радостно и больно вместе с Синявским, и вместе с ним нам так хочется, чтобы сбылась та, другая реальность, в которой...
Впрочем, предоставим слово самому Андрею Донатовичу:
…Вступив на зыбкий путь фантастики, в заключение зададимся вопросом: «что было бы… если бы…?» Если бы силы художника, деятеля, святого соединились в Гоголе в утраченном магическом синтезе, то как бы, в каком вдохновенном образе, он тогда восстал перед нами? Чтобы было смешно и небольно и языческие демоны обернулись святыми угодниками, вместо проповеди усвоившими хитроумную науку искусства, и больше не требовалось закладывать душу художника — чорту. Чтобы не было «морализма», не было бы «актуальных задач по перевоспитанию трудящихся», «долга писателя перед обществом» и «гражданского служения». Чтобы искусство было — искусством, существуя на уровне чуда и беззлобно, с легкой душой неся народам освобождение…
…Мы пошли на иншее царство
Переигрывать царя Собаку,
Еще сына его Перегуду,
Еще зятя его да Пересвета,
Еще дочь его да Перекрасу,
Ты пойдем, Вавило, с нами скоморошить…
Пойдем за ними. Это поют скоморохи, Кузьма с Демьяном, зовущие с собою в дорогу крестьянского сына Вавилу. Только с ними спасен Гоголь. Только с ними спасется русское искусство…
Вразумленный Кузьмой и Демьяном, Вавила — это Гоголь, соединивший «Переписку с друзьями» и «Сорочинскую Ярмарку», «Мертвые Души» с «Тарасом Бульбой». Это художник, ставший святым, святость которого исчисляется светом и зрелостью искусства. Это деятель, чье действие исчерпывается игрою и музыкой. Это гоголевский Вий, прожигающий души любовью, — Чичиков, задарма воскресивший тысячи беглых и мертвецов, — это Портрет, взамен проклятия посылающий благоденствие, — Хлестаков, подтверждающий делом всё, что пообещал на словах…
Говорила красная девица:
«Пособи вам Бог переиграти
И того царя да вам Собаку,
Еще сына его да Перегуду,
Еще зятя его да Пересвета,
А и дочь его да Перекрасу».
Заиграл Вавило во гудочек,
А во звончатый во переладец,
А Кузьма с Демьяном припособил,
А у той у красной у девицы
А были у ней холсты-те ведь холщовы
Еще стали шелковы да атласны.
Говорит как красная девица:
«Тут люди шли да не простые,
Не простые люди-те — святые,
Еще я ведь им да не молилась»…
Святым Косме и Дамиану молились русские люди о просвещении разума — на грамоту. Помолимся и мы. Пусть сбудется. Пусть переиграют они царя Собаку и всё его злое и гордое отродье.
«Заиграй, Вавило, во гудочек,
А во звончатый во переладец,
А Кузьма с Демьяном припособит»…
Аминь. (© А. Синявский)
Казалось бы - ну при чем тут былина о Вавиле и скоморохах (известная только в одном варианте - в записи по исполнению великой сказительницы Марии Кривополеновой)?
Очень даже при чем.
Прав Андрей Синявский в выборе - чем закончить свою книгу о Гоголе.
Прочитайте ее. Не пожалеете.
Что ж - раз не вспомнилось, будем напоминать. И информировать. Каждую неделю я буду публиковать в соо с дублированием на моем дневе пост о каком-нибудь авторе-литературоведе - или о конкретной книге соответствующей тематики. В конце концов, для кого-то же эти книги были написаны - так почему их так мало знают и так привычно забывают? Непорядок. Будем исправлять положение вещей. Еженедельно.
Сегодня я хочу поговорить о книге А. Синявского "В тени Гоголя". Да - тот самый Андрей Донатович Синявский. Ученый, писатель, публицист, диссидент - и при этом в разы куда более советский человек, чем большая часть тех, кто его сперва посадил, а потом выпнул за рубеж. Но не о Синявском, собственно, сейчас речь - а о его книге.
Вам доводилось читать литературоведческие труды, способные тронуть вас до глубины души, до слез? Нет? Точно - нет? Тогда мне повезло больше. Над Гоголем Синявского я плакала. Боже мой, сколько боли и света, сколько четкости разума - и сердца, полного огромной, немыслимой любви! Поклясться готова - никакой Ромео не любил свою Джульетту с такой страстью, нежностью, болью и душевной силой, с какими Андрей Синявский любит творчество Гоголя! Ни один Ромео так не задыхался от невероятного счастья знать, что на свете есть Джульетта, как Синявский - от невероятного счастья знать, что на свете есть книги Гоголя.
Говорят, есть особенные дети, которые родятся только от большой любви. Верю. Но есть и книги, которые родятся только от большой любви. Иначе они не родились бы такими.
Прикоснемся же к этой любви.
Есть критики, считающие, что Синявский - гений. Хммм... не знаю, но вполне возможно - ибо парадоксов друг. Однозначно. Свойство мышления? Характера? Опять же - не знаю. Но Синявскому оно имманентно. Даже построение книги пардоксально для подобного исследования - ибо написана она задом наперед. От конца к началу. Upside down. В буквальном смысле слова. Она начинается с похорон Гоголя. А потом Синявский обращает время вспять - и вместе с ним мы скользим в прошлое, дальше, глубже, к истокам, к вечному "почему". И такой необычный ракурс дает очень многое. Михаил Анчаров упоминал художника, который советовал рассматривать перевернутую картину - потому что в таком виде сразу выявляется, если она есть, ее цветовая дисгармония, да и многие другие интересные вещи. Синявский перевернул картину - и мы с удивлением видим, сколько всего непривычного выявляется. Такого, о чем мы и не думали. И нам радостно и больно вместе с Синявским, и вместе с ним нам так хочется, чтобы сбылась та, другая реальность, в которой...
Впрочем, предоставим слово самому Андрею Донатовичу:
…Вступив на зыбкий путь фантастики, в заключение зададимся вопросом: «что было бы… если бы…?» Если бы силы художника, деятеля, святого соединились в Гоголе в утраченном магическом синтезе, то как бы, в каком вдохновенном образе, он тогда восстал перед нами? Чтобы было смешно и небольно и языческие демоны обернулись святыми угодниками, вместо проповеди усвоившими хитроумную науку искусства, и больше не требовалось закладывать душу художника — чорту. Чтобы не было «морализма», не было бы «актуальных задач по перевоспитанию трудящихся», «долга писателя перед обществом» и «гражданского служения». Чтобы искусство было — искусством, существуя на уровне чуда и беззлобно, с легкой душой неся народам освобождение…
…Мы пошли на иншее царство
Переигрывать царя Собаку,
Еще сына его Перегуду,
Еще зятя его да Пересвета,
Еще дочь его да Перекрасу,
Ты пойдем, Вавило, с нами скоморошить…
Пойдем за ними. Это поют скоморохи, Кузьма с Демьяном, зовущие с собою в дорогу крестьянского сына Вавилу. Только с ними спасен Гоголь. Только с ними спасется русское искусство…
Вразумленный Кузьмой и Демьяном, Вавила — это Гоголь, соединивший «Переписку с друзьями» и «Сорочинскую Ярмарку», «Мертвые Души» с «Тарасом Бульбой». Это художник, ставший святым, святость которого исчисляется светом и зрелостью искусства. Это деятель, чье действие исчерпывается игрою и музыкой. Это гоголевский Вий, прожигающий души любовью, — Чичиков, задарма воскресивший тысячи беглых и мертвецов, — это Портрет, взамен проклятия посылающий благоденствие, — Хлестаков, подтверждающий делом всё, что пообещал на словах…
Говорила красная девица:
«Пособи вам Бог переиграти
И того царя да вам Собаку,
Еще сына его да Перегуду,
Еще зятя его да Пересвета,
А и дочь его да Перекрасу».
Заиграл Вавило во гудочек,
А во звончатый во переладец,
А Кузьма с Демьяном припособил,
А у той у красной у девицы
А были у ней холсты-те ведь холщовы
Еще стали шелковы да атласны.
Говорит как красная девица:
«Тут люди шли да не простые,
Не простые люди-те — святые,
Еще я ведь им да не молилась»…
Святым Косме и Дамиану молились русские люди о просвещении разума — на грамоту. Помолимся и мы. Пусть сбудется. Пусть переиграют они царя Собаку и всё его злое и гордое отродье.
«Заиграй, Вавило, во гудочек,
А во звончатый во переладец,
А Кузьма с Демьяном припособит»…
Аминь. (© А. Синявский)
Казалось бы - ну при чем тут былина о Вавиле и скоморохах (известная только в одном варианте - в записи по исполнению великой сказительницы Марии Кривополеновой)?
Очень даже при чем.
Прав Андрей Синявский в выборе - чем закончить свою книгу о Гоголе.
Прочитайте ее. Не пожалеете.
