Весьма интересно!

[Ela]

воскресенье, 20 ноября 2022 в 17:00

Пишет Эрл Грей:

С тех пор как человек начал есть мясо примерно 2,5 млн лет назад и до того, как впервые зажег огонь 800 000 лет назад, мы поступали, как другие животные, – ели мясо сырым и, как и свиньи, добывали его, высматривая падаль. У большинства из нас мысль пойти в лес, найти там труп какого-нибудь животного и слопать его безо всякой предварительной обработки вызовет отвращение, и на то есть веские причины: с течением времени мы потеряли способность не травиться испорченным мясом.

Правда, около 13 % современных людей все еще ею обладают; они – носители гена, который несколько сотен тысяч лет назад позволял человеку делать то, что дикие свиньи умеют до сих пор. Ген называется аполипопротеин Е (апоЕ) и имеет три варианта: Е2, Е3 и Е4. Строго говоря, этот ген есть у всех людей и важен его конкретный вариант (аллель). Когда человек умелый, Homo habilis, начал есть мясо, у всех представителей вида был только вариант Е4. С течением времени у большинства людей ген мутировал в аллели Е2 либо Е3, а те из нас, у кого сохранилась разновидность Е4, в этом отношении ничуть не изменились по сравнению с нашими далекими предками. Это, конечно, примечательно, но есть и обратная сторона медали. Носители именно этой вариации практически обречены на хронически высокий уровень холестерина, а также они подвержены высокому риску развития болезни Альцгеймера и преждевременной смерти от сердечно-сосудистых заболеваний.

Люди с вариантом Е4 не приспособлены к современной жизни с ее неограниченным доступом к мясу и молочным продуктам. С биологической точки зрения им следует в большей степени приблизить свой рацион к тому, что был у первобытных людей, которые еще не пользовались огнем. Другими словами, им лучше употреблять животные жиры только изредка – взять пример со свиней. Впрочем, нельзя сказать, что в безопасности и те из нас, у кого ген мутировал в аллели Е2 и Е3. Иммунная реакция снизилась, и мы подвержены пищевым отравлениям, но получили преимущество для жизни в современном обществе изобилия: лучше перевариваем животный жир. Но почему это считается преимуществом в эволюционном плане? Разве не лучше было, когда мы жили, поедая сырое мясо, подобно диким свиньям, и в основном наш рацион состоял из растений?

Неплохая, наверное, была жизнь, но, если верить Рэнгему, ума от нее не прибавлялось. Тепловая обработка пищи облегчала пищеварение, поэтому желудок уменьшался, а излишки энергии шли на работу мозга. Благодаря увеличению объема мозга мы изобрели орудия труда и оружие, научились охотиться сами начали добывать более крупную добычу, что сделало мясо еще доступнее. В отличие от современного магазинного мяса «дикое» богато питательными веществами. Добавляем к этому еще немного меда и корений с содержанием сахаров – и вот уже у нас готов сбалансированный рацион с углеводами.

Иными словами, по мнению Рэнгема, от свиней и других представителей царства животных мы по-настоящему стали отдаляться, освоив разведение огня и тепловую обработку пищи. Как говорит ученый: «Людьми нас сделала кулинария». Так что, когда в следующий раз шкварки зашипят в духовке, знайте: вот граница между свиньей и нами.

...Нью-йоркские исследователи обнаружили связь между антибиотиками и ускорением роста свиней в 1950-е гг. Неожиданную роль в череде событий, приведших к открытию, сыграла и Норвегия. Как показала американский историк Морин Огл в книге «На мясо уповаем» (In Meat We Trust), предпосылкой к открытию послужил серьезный кризис мясного производства, который охватил США в годы Первой мировой войны. Потребители теряли терпение и громили мясные лавки, протестуя против слишком малых объемов производства и заоблачных цен. Чтобы успокоить людей, промышленники стали лихорадочно искать решение, перебирая фуражи: чем таким кормить животных, чтобы они как можно быстрее росли и набирали вес?

Слабо представляя подоплеку явления, они в скором времени выяснили, что животные с однокамерным желудком, такие как свиньи и куры, растут быстрее и более здоровыми, если в фураже содержатся животный жир и белок. Одна беда: уж очень накладно выходило. Для Соединенных Штатов спасением стало решение импортировать дешевую рыбную муку из Японии и рыбий жир из Норвегии. Скот жирел не по дням, а по часам, объем производства в мясной промышленности рос, а у потребителей на столе появились бекон и котлеты, не оставляющие дыру в семейном бюджете. Все были довольны, но тут разразилась новая мировая война.

Япония в одночасье стала врагом США, а Норвегию оккупировали нацисты. Из-за этого поставки для американского сельского хозяйства остановились. Не имея под рукой доступной замены для примешивания в корм, промышленники, у которых еще свежи были в памяти протесты времен Первой мировой, согласились на эксперимент, курировавшийся из Белого дома и Пентагон. Чем только ни кормили свиней – соевыми бобами, бататом и аминокислотами с добавлением различных витаминов, – но, что бы ни пробовали, ничто не могло сравниться с норвежским рыбьим жиром и японской рыбной мукой. И вот в 1948 г. случился прорыв: был открыт неизвестный до тех пор витамин В12.

Открытие совершила фармацевтическая компания Merck, а витамин можно было найти не где угодно, а исключительно в печени животных. Перед производителями в сфере сельского хозяйства встали два основных вопроса: не в этом ли витамине кроется разгадка разного влияния животных и растительных белков на рост свиней и кур и, если да, можно ли синтезировать его искусственно. Последним вопросом задавались и в компании Merck, но думали там не о благе мясных хозяйств. Выяснилось, что В12 мог стать ключом к лечению поднявшейся после войны огромной волны заболеваний, связанных с анемией. Фармацевты столкнулись с проблемой: для получения витамина требовались такие объемы печени, что на практике это не представлялось возможным. Из тонны печени получалось извлечь не более 20 мг витамина. Тогда В12 решили синтезировать в лаборатории. И здесь на сцене появляются новые чудо-лекарства – антибиотики.
Они производились в больших сосудах путем ферментации микроорганизмов. Когда процесс завершался, оставалось большое количество отходов, буквально пропитанных антибактериальными микроорганизмами. Для производства синтетического В12 использовали в том числе и эти отходы. Когда в 1950-х гг. американские ученые из конгломерата American Cyanamid протестировали воздействие витамина В12 на кур (в первую очередь они изучали его воздействие на здоровье и выживаемость птиц), их ждало неожиданное открытие. Исследователи об этом не знали, но по какой-то случайности курам дали В12, полученный фармацевтами в форме двух разных веществ. Первое было побочным продуктом при производстве антибиотика хлортетрациклина, а второе примеси антибиотиков не имело.
Куры, которых кормили В12 с хлортетрациклином, не только оказались здоровее, но и росли в полтора раза быстрее других. Поначалу ученые решили, что натолкнулись на какой-то еще неизвестный витамин, но в результате дальнейших исследований тайна была раскрыта. Рост провоцировали антибиотики, причем эффект распространялся не только на свиней, но и в не меньшей степени на овец и коров.

Точно неизвестно, почему антибиотики оказывают такое воздействие, но объяснение может крыться в следующем: в кишечнике и людей, и животных живет множество бактерий, которые способствуют перевариванию пищи. У них, конечно, от этого своя выгода. Бактериям живется в кишечнике так вольготно, потому что они получают львиную долю питательных веществ из нашей пищи.

В случае свиней на бактерий приходится около 6 % всех питательных веществ, которые попадают в кишечник. А что будет, если антибиотики уничтожат их? Может, свиньям станет и сложнее переваривать пищу, зато – что важнее для заводчиков – 6 % корма не пойдет на паразитов, а будет тоже усвоена организмом свиньи. Свиньи набирают жирок, убойный вес растет, а цены на мясо для покупателей снижаются. Столь желанный животный белок на замену, за которым лихорадочно охотились американцы, на этом фоне тут же оказался бесполезным и ненужным. В послевоенный период бурного развития сельского хозяйства в промышленных масштабах антибиотики быстро стали обязательным компонентом фуража для всего домашнего скота. Соединенные Штаты подавали пример всему миру. Норвегия не стала исключением, а лучше бы прислушалась к Александру Флемингу и другим ученым, которые предупреждали о возможности развития у бактерий резистентности к антибиотикам.

Из книги Кристоффера Эндресена "Почти как мы. Вся правда о свиньях"